Анатолий АНДРЕЕВ. ПРОЕКТ «КОМЕДИАНТ». Два языка культуры как основа информационных технологий
Анатолий АНДРЕЕВ 
Анатолий АНДРЕЕВ
ПРОЕКТ «КОМЕДИАНТ»
Два языка культуры как основа информационных технологий
На информационном фронте – без перемен
Образы и понятия можно считать основными языками культуры. Языком понятий говорит наука, художественная культура функционирует на языке образов. При этом эффективность информационных технологий, являющихся инструментом информационной войны, зависит от проектов, работающих с образом. Дело в том, что образ невозможно разоблачить или скомпрометировать с помощью понятий, а воздействие образа на массовое сознание невероятно высока и продуктивна.
Данное положение является ключевым для создания эффективной идеологии.
Связь сознательного и бессознательного уже имеет отношение к информационным технологиям (определение будет дано ниже), которые существуют не сами по себе; они функционируют на двух языках культуры, которыми являются образы и понятия. Информационные технологии создают Картину мира, под которой мы подразумеваем систему ценностей личности, сознательно сформированные мировоззренческие установки, служащие основой для формирования мотиваций и моделей поведения.
Картина мира, информационные технологии, информационная война – это уже актуальная повестка нашей информационной эпохи в целом и, в частности, горячей фазы эпохи, к которой относятся переживаемые нами годы, месяцы и дни.
Картина мира как смысловая субстанция идеологии создается с помощью языка, инструмента мышления. В этой связи важно иметь в виду следующее разграничение, «расщепляющее» термин «язык».
Язык можно изучать как грамматическую систему – тогда мы имеем дело с предметом исследования, относящимся к лингвистике.
А можно изучать язык как систему знаков и символов (которые способны передавать систему абстрактно-логических понятий) – в таком случае перед нами предмет исследования, имеющий культурологические, и даже идеологические параметры.
Именно язык как объект, прежде всего, культурологии и идеологии осознается нами как инструмент создания Картины мира, культуры, культурного кода, идеологии.
Таким образом, мы будем говорить преимущественно о языке как феномене культурно-идеологическом, имея в виду, что он функционирует и, можно сказать, существует благодаря языкам естественным: русскому, английскому, китайскому и т.д.
Двойное значение термина «язык» (язык естественный и язык культуры, идеологии), которое в науке представляет известное неудобство, надеемся, будет нам не столько мешать, сколько помогать: двойное значение термина позволяет конкретизировать предмет исследования.
Обозначим тезисы статьи. Языки образов и понятий – универсальные языки культуры. Вся информация, доступная человечеству, передается, воспринимается, хранится и обрабатывается с помощью естественных языков, которые по-разному воплощают потенциал языков культуры. Это первый наш тезис.
Образы и понятия как языки культуры – основа информационных технологий. Это второй тезис.
Конечным продуктом информационных технологий является идеология. Это третий тезис.
Идеология является инструментом в битве цивилизаций. Это четвертый тезис.
Образы и понятия – два языка культуры
Попытаемся на русском языке с помощью языка понятий дать определения тем категориям, которые будут предметом наших размышлений и одновременно нашим рабочим инструментом.
Что такое информация?
Под информацией, воспринимаемой человеком, мы будем понимать любое «сообщение», поступившее в психику из внешнего мира. Психика воспринимает информацию и, далее, адресует ее сознанию. Вне психики и сознания понятий «информация», «управление информацией» для человека не существует, поскольку оно никак не материализуется.
Культура – это такой тип управления информацией, который можно назвать сознательным, в отличие от бессознательного типа управления информацией, свойственного натуре. Именно по линии типа управления информацией мы имеем оппозицию «натура – культура»: в информационном, а не в культурно-деятельностном, плане.
Что представляет собой культура как феномен надприродный («царство не от мира сего», если воспользоваться языком образов)?
Надприродный, во-первых, означает «противостоящий натуре» («царству мира сего»); во-вторых, надприродный означает «выше, чем природный», то есть внутренне организованный, структурированный на основе информационного порядка, который включает в себя, подчиняет порядок природный. (Заметим, что природа также представляет собой упорядоченную, приведенную в порядок систему – правда, в более простой, нежели культурный, порядок, основанный на силе.)
Культурный – значит стоящий выше порядка природного, но не отвергающий природный, а включающий его в себя.
Культурный – значит на порядок выше предыдущего порядка.
Порядок, система, иерархия, смысловая дисциплина, концептуальность, императивность, с одной стороны, и культура, с другой, – это понятия близкородственные.
Говорим культура – подразумеваем разумный диктат законов, порядок, императив, иерархию.
Что такое понятия?
Понятия являются способом (инструментом) передачи абстрактно-логической, чувственно не воспринимаемой информации, адресованной непосредственно сознанию, минуя информационное посредничество символов. Понятия в отличие от образов-символов принципиально не амбивалентны; их истолкование всегда однозначно. Вот почему у нас есть основания говорить о том, что именно понятия (в отличие от образов) осуществляют тип управления информацией, связанный не просто с сознанием, а с той его функцией, которую мы называем разумом, – функцией, являющейся фундаментом культуры. Понятия воспринимаются не чувствами, а сознанием (разумом), поэтому являются «строительным материалом» Картины мира [1].
В качестве языка культуры абстрактно-логические понятия являются языком науки, которая реализует отношение познания.
Что такое образы?
Определяя категорию образ, мы будем иметь в виду оппозицию «образ – понятие». Образы являются способом (инструментом) передачи чувственно воспринимаемой информации, адресованной сознанию (но не разуму!) посредством символов.
Отметим принципиально важный момент, решающий для осознания функционала образов как языка культуры. Образы-символы в отличие от понятий амбивалентны. Что это значит?
Это значит, что информационная структура образов имеет двойную природу: понятийную и сверхпонятийную (чувственную). Чувственно-абстрактно-логическую, если так можно выразиться. Образы имеют отношение к культурному (сознательному в значении интеллектуальному, но не разумному) типу управления информацией, тесно связанному, однако, с бессознательным, с психикой, с чувствами, с отношением приспособления, через которое реализуется научное (!) отношение познания. Образы-символы можно назвать сознательно-бессознательным типом управления информацией.
По этой причине хочется думать, что образы, будучи «богаче» понятий (две функции вместо одной – познавательно-приспособительная вместо познавательной), являются главным и основным языком культуры. Хочется убрать язык понятий как лишнее информационное звено, усложняющее жизнь человека.
Собственно, такое «хотение» вполне соотносится с реальностью, и именно на этом зиждется принцип всякой идеологии (определение будет дано ниже). Необходимо только иметь в виду следующее: содержание образа (его познавательный потенциал) зависит от понятийной (интеллектуально-разумной) составляющей. Убирая понятие, мы резко обедняем образ.
В качестве языка культуры образы-символы являются языком религии, искусства, литературы. Образы являются основным «строительным материалом» Матрицы (информационной среды обитания человека) [1].
Отсюда следует: если вы хотите познавать человека, вы прибегаете к языку науки (к языку понятий); если вы хотите управлять человеком, вы неизбежно обратитесь к языку образов. Именно на этом основан принцип информационной технологии.
Что такое информационная технология?
Технология – это создание способов перевода понятий (идей, понимания) на язык образов (веры, чувств) с целью «овладеть массами» – перевода смысловой Картины мира в чувственно-эмоциональный формат Матрицы [1]. Это креативный инструмент формирования, настраивания Матрицы (информационной среды обитания человека, существа, прежде всего, информационного).
Технология не отвечает за содержание (которое передается языком понятий); Технология отвечает за эффективность восприятия содержания. Технология, с помощью сознания обходя контроль сознания, подводит человека к нужной для Матрицы постановке вопроса. Формирует нужную Картину мира.
Картина мира «состоит» из абстрактно-логических идей (понятий), воспринимаемых сознанием (разумом). Идеи – «вещество» Картины мира.
Матрица «состоит» из образов, воспринимаемых чувствами. Образы – «вещество» Матрицы.
Технология – это способ придания абстрактно-логическим идеям формат чувственно воспринимаемых образов, что превращает «идейно-образный материал» в идеологию. Технология не может быть описана как «вещество»; Технология – это способ конвертации свойств одного «вещества» в свойства другого.
Возможности информационных технологий подразумевают разное отношение к идеологии, если под этим термином понимать учение о вере в идеи (истинные или ложные), которые, обращаясь к каждому персонально, способны объединить общество, становясь при этом силой, предназначенной для изменения реального мира [2].
Вера
Идеология позволяет относиться к человеку как «цели» или как к «средству» (по Канту). В таком случае следует говорить о двух базовых идеологиях человечества, которые мы условно обозначим как идеологию западной цивилизации (человек есть средство, хотя мы делаем вид, что относимся к нему как к цели) и идеологию русской цивилизации (человек всегда есть цель и никогда – средство).
Если вы хотите управлять человеком не на основе познания (которое предполагает объективное отношение к реальности), а на основе своего желания превратить человека в средство, то вы неизбежно превращаете управление в манипуляцию (основанную на подмене реальности), что возможно исключительно на языке образов. Так работает идеология западной цивилизации.
Если вы хотите управлять человеком на основе познания (которое предполагает принципиальное отношение к человеку как к цели жизни), то неизбежный момент манипуляции осознается вами, субъектом манипуляции, как момент разумного управления. Язык образов выступает как инструмент познания. Так работает идеология русской цивилизации. (NB. Понятие «русский» – русская культура, русская цивилизация, русская идеология – в данной статье означает не этническую, а культурную маркировку: «русский» означает объединение на ценностной основе.)
Столкновение двух обозначенных нами идеологий называется информационной войной.
Информационная война – это война системно организованных ценностей, которые определяются качеством мышления (в конечном счете – качеством идеологий). Это мировоззренческая война, сторонами которой выступают разум и интеллект как типы управления информацией.
Не все ценности, которые кажутся таковыми, являются ими на самом деле. Способности убедительно обосновывать ценности своей Картины мира (методология) и доходчиво доносить их до каждой боевой единицы (информационные технологии) являются стержневой составляющей информационной войны.
Информационная война – это идеологическая война.
Победитель в информационной войне определяется двумя обстоятельствами. Победитель способен:
а) предложить оппоненту (противнику) более универсальную систему ценностей (победитель обладает высокими технологиями в сфере духовного производства личности);
б) эффективно распространять предложенную систему ценностей с помощью гуманитарно-информационных технологий (посредством психо-идеологического моделирования создавать свою Матрицу).
Иными словами, грамотное использование информационных технологий по своему разрушительному эффекту и потенциалу многократно превосходит любое неядерное, и даже ядерное оружие, в том числе стратегическое.
Проект «Комедиант»
А теперь рассмотрим, как работают информационные технологии в реальности и, соответственно, как бушует информационная война, которая идет даже тогда, когда ее, казалось бы, нет и в помине.
Приведем примеры эффективного функционирования информационных технологий, которые, увы, не распознаются как информационная агрессия, хотя на деле являются таковой.
Недавно (в конце 2024 г.) СМИ по всему миру сообщили забавную или, по крайней мере, безыдейную, казалось бы, не имеющую никакого отношения к идеологии, информацию. Приведем её в версии РИА Новости. «МОСКВА, 21 ноября – РИА Новости. Банан, приклеенный скотчем к стене, был продан на торгах одного из крупнейших в мире аукционных домов Sotheby's за 6,2 миллиона долларов, следует из сообщения на сайте Sotheby's.
Произведение «Комедиант» принадлежит итальянскому художнику Маурицио Каттелану. Предварительная стоимость лота составляла от миллиона до полутора миллионов долларов. В итоге лот ушел за 6 240 000 долларов» [3].
К банану мы еще вернемся. А сейчас другой пример. В конце того же 2024 года американский Институт цвета Pantone назвал цвет года 2025. Этим цветом был объявлен Mocha Mousse «Мокко Мусс». Первый вопрос, который возникает в связи с этим событием в области моды: почему именно американский институт диктует моду всему миру? Потому что не существует более влиятельного мирового игрока, чем Pantone, который присутствует на рынке цвета более 60 лет.
Хорошо, вопрос риторический: экономически сильные американцы всем и всегда навязывают свою повестку. Казалось бы, какая разница, какой цвет будет считаться модным? Где в выборе Mocha Mousse идеология?
Проект «цвет года» – именно проект, существующий с 2000 года. И не только коммерческий. Ежегодно анонсируемый «цвет года» становится чем-то вроде «концептуального визуального послания человечеству», которое сотрудники Института Pantone берут на себя труд и ответственность интерпретировать. Как они это делают – вам никто не скажет, процесс окутан тайной; известно лишь, что субъективного в этом процессе больше, чем объективного [4].
Вчитаемся в описание цвета, в «концептуальное визуальное послание человечеству» накануне 2025 года. На сайте Института цвета говорится, что это согревающий коричневый оттенок, пропитанный богатством. «Он питает нас воспоминаниями о вкуснейших свойствах шоколада и кофе, отвечая на наше стремление к комфорту». Этот цвет отражает «продуманное потакание» желаниям. Каким желаниям? Жить ради комфорта, богатства, наслаждения, ради себя, любимого [5].
В 2026 году «определяющим цветовым трендом» предписано стать «сложному оттенку увядающего персика» – «синтезу розового кварца и персикового пралине». Экспертное определение тренда таково: «Этот цвет воплощает наше стремление к эмоциональному равновесию в эпоху цифровой трансформации» [12].
Разве «синтез розового кварца и персикового пралине» не говорит нам о «продуманном потакании» все тем же эгоцентрическим желаниям?
Наконец, «послание человечеству» на 2026 год выглядит следующим образом. Цветом 2026 года по версии Pantone стал белый оттенок под названием Cloud Dancer («Облачный танцор»). По словам представителей института, он олицетворяет «шепот спокойствия и умиротворения в шумном мире». А еще он «пронизан ощущением безмятежности». А еще «Cloud Dancer успокаивает ум, способствуя истинному расслаблению и сосредоточению, что позволяет разуму блуждать, а творчеству – дышать полной грудью». И вишенка на торте: «Cloud Dancer осознанно воплощает идею упрощения».
Спокойствие, безмятежность, блуждающий ум, упрощение. Будьте проще, не берите в голову, и все у вас получится [13]. Это как раз то, что нам крайне необходимо сегодня для победы, не правда ли?
Институт Pantone не просто отражает социальные и культурные тенденции, «дух времени», запросы общества – он активно формирует их. Выбирая цвет, «язык жизни», мы выбираем ценности – их, западные ценности. Обсуждая цвет, мы, русская цивилизация, играем в их игру. Зачем?
Проектов, подобных цвету года, великое множество. Упомянем лишь один из них, также претендующий на то, чтобы стать «концептуальным посланием человечеству», – проект «слова года». Одно дело, если для России словом года назвать «Пушкин» [6], и совсем другое – «квадробер», «вайб» или «прилет» [7].
В 2025 году в России самым популярным признано слово «победа». «Для российского общества «победа» – это не просто слово, а фундаментальный историко-культурный концепт, объединяющий все поколения. Он воплощает величайший подвиг народа, его стойкость и героизм. Тема Победы нашла отражение в кинематографе, литературе, песнях, которые продолжают звучать в каждой семье, – прокомментировал результаты исследования специалистов Института Пушкина ректор Никита Гусев. – Примечательно, что в эпоху доминирования цифровых тенденций лингвистическим лидером стало слово, которое несет в себе глубокие смыслы. Этот выбор красноречиво говорит о том, что, несмотря на стремительное развитие технологий, именно вечные ценности – любовь к Родине, коллективизм, взаимовыручка, уважение к истории – остаются фундаментом нашего национального самосознания и формируют его национальную идентичность» [9].
Оксфордский словарь выбрал словом года в мире (!) термин rage bait («рейджбейт»). «Наживка для ярости». «Оно образовано от слов rage (гнев) и bait (приманка). Этим словом эксперты предложили называть намеренно провокационный онлайн-контент, который используют, чтобы повысить популярность того или иного источника» [10]. При этом – внимание! – выбор данного слова «может быть манипуляцией самого Оксфордского словаря, чтобы усугубить и без того непростую ситуацию в обществе через оценки его поведения в онлайн-сфере» [11]. Гнев, манипуляции, провокации, деструктив: если это инструменты управления обществом, то каким вы желаете видеть общество?
Мы и они. Как говорится, почувствуйте разницу.
Оставим в стороне то обстоятельство, что, используя проект «слово года», мы играем в их игру. Главное – играем по своим правилам. Уже неплохо.
Но надо создавать свою игру.
Информационные технологии как инструмент идеологической войны
А теперь зададимся самым важным идеологическим вопросом: каков культурный функционал информационных технологий?
Информационные технологии не являются чем-то самоценным; они являются инструментом информационной войны. Безобидные бананы, цвета и слова на самом деле вовсе не так уж и безобидны.
Если вы «концепт банан» сумели продать как объект искусства, если его купили как объект искусства за 6,2 млн долларов, если его воспринимают и преподносят как объект искусства (например, ругая его – но все же как объект искусства, а не как феномен антиискусства), то это означает: людям в принципе можно все что угодно продать в качестве искусства. Буквально все: банан, проект «Америка» того же Каттелана (унитаз из золота 750-й пробы), скандально известный Черный квадрат, «Большую глину № 4», кучу сомнительной субстанции, украшавшей до недавнего времени собой первопрестольную Москву по соседству с Храмом Христа Спасителя и т.д.
Более того, в широком смысле это означает: все что угодно можно «продать» (заставить воспринимать) в качестве чего угодно. Добро можно трактовать как зло, черное выдать за белое, демократию шельмовать как тиранию, ненормальное преподнести как высшую норму, приклеенный банан сопоставить с Моной Лизой. Агрессора перепутать с жертвой.
А зачем, собственно, это нужно, и при чем здесь информационные технологии?
Если вы в принципе допускаете размывание критериев (художественных, затем моральных, затем философских – затем любых), то вы фактически объявляете жизнь человека и общества вне законов культуры – «по ту сторону добра и зла».
Таким образом происходит дегуманизация, попросту говоря, расчеловечивание – растабуирование сакральных зон, которых у человечества осталось немного. Уже можно почти все. Кого удивишь проституцией? Или полиаморными семьями? Движением свингеров? Можно совершить преступление – и откупиться. Украсть – и процветать при этом.
Продолжать можно бесконечно. Табуированы (пока и, увы, отчасти) педофилия (ЛГБТ – запрещена в РФ), каннибализм и инцест. Пожалуй, все.
Почему – отчасти? Потому что процесс растабуирования уже давно запущен. Первые результаты уже налицо. «Банановая технология» показывает нам (работают окна Овертона), что нет ничего невозможного. «В декабре 2012 года Конгресс США приступил к предоставлению статуса юридической и федеральной защищённости таким «сексуальным ориентациям», как инцест, некрофилия, зоофилия, педофилия, сообщали «Христианские новости». Педофилия уже фактически получила от федерального правительства статус защиты. Согласно принятому в 2009 году «Закону против гомофобов» (Matthew Shepard and James Byrd, Jr. Hate Crimes Prevention Act), словосочетание «сексуальная ориентация» без определения сути этого термина отнесено к юридически защищённым категориям» [8].
Давайте на секунду допустим, что табу как «препятствие на пути к прогрессу и свободе» удалось убрать. Что это будет означать?
Это будет означать новый миропорядок в новых морально-нравственных (антихристианских – сатанинских, если просто и точно) координатах. Человек утрачивает статус «венца творения» и приобретает «культурный» статус «животного», «скотины», достойной войн и насилия, но не счастья. Раз и навсегда человек радикальным образом из «цели» превращается в «средство». Ницшеанская и нацистская повестка «кто силен, тот и прав», «не в правде Бог, а в силе» будет окончательно легализована.
Что и требуется доказать.
Обозначенное растабуирование как цель информационных технологий является актом информационной войны. Рассматриваем это как аксиому.
При этом максимальная эффективность растабуирования достигается с помощью ползучих воздействий «банановых» («цветовых», «цветных») технологий, которые опираются на образ. Именно образ становится главной «ударной силой» информационных технологий. Почему?
Образ невозможно разоблачить или скомпрометировать с помощью понятий. Предлагаемая вашему вниманию статья, которую вы сейчас читаете, не заставит снять со стены банан и устыдиться дешевых и грязных провокаций (манипуляций). Понимание не в силах противостоять манипуляции. Массовое сознание воспринимает «истину», выраженную на языке образов, а не понятий. Это данность, с которой нельзя не считаться.
Делать ставку на понимание в информационной войне – проигрышная стратегия. Глупый банан победит осознание того, что перед нами глупость, – просто потому, что чувственное восприятие мира для массового сознания важнее понятийного.
Сказанное означает: необходимо формировать свою идеологическую повестку, не обращая внимания на бананы, цвета, квадраты или унитазы. Необходимы свои концептуальные проекты, свои современные композиции, инсталляции – яркие, оригинальные, опирающиеся на образные традиции нашего великого искусства и нашей великой культуры.
Наша литература должна стать нашим культурным проектом, несущим нашему обществу нашу идеологию.
И первое, что надо в этой связи сделать, – перестать обсуждать их идеологические вбросы («проекты»), направленные на то, чтобы втащить нас в их повестку. Если мы активно обсуждаем идиотизм проекта «Комедиант», то комедиантами (шутами гороховыми) становимся мы сами.
А это означает: растабуирование успешно продолжается.
Надо раз и навсегда понять одну простую вещь: чужой идеологический продукт – для нас яд, убивающий медленно, но верно.
Русский язык – язык идеологии
Русский язык – язык идеологии. Сам по себе. Как таковой. Говоришь на русском – значит, уже продвигаешь определенную идеологическую повестку.
Более того: сама кириллица – язык идеологии. Так получилось. Такова реальность.
Русская литература – носитель гуманистической идеологии. Картина мира, созданные с помощью русского языка, русской литературы, русской образной культуры, обладают рядом культурных преимуществ, которые может реализовать только русская культура.
В этом контексте «отмена русской культуры, русского языка и русской литературы» означает не что иное, как отмену культуры как таковой. Поражение в правах русского языка не будет означать победу языка английского; поражение русского языка будет означать поражение культуры.
Если называть вещи своими именами, следует сказать на языке понятий: коллективный Запад интересует не отмена русской культуры и русского языка; его интересует победа в информационной войне – уничтожение на корню русского духа, русской ментальности, русской идеологии.
Русская культура (употребляю это понятие в широком смысле: культура, включающая в себя многоцветие всех национальных культур России) с помощью своей информационной технологии вполне способна формировать культурную повестку человечества. Идеологический потенциал русского языка, русской образной культуры не знает себе равных, однако нам приходится обсуждать «банан» (не смешной проект «Комедиант» с двойным дном) – приходится обсуждать чужую, навязанную нам повестку. По каким-то причинам мы не используем тот идеологический потенциал, который имеем.
В информационной войне это недопустимо.
Путь к победе – доминирование в идеологической войне.
Что означает: нужны свои проекты.
-----------------
Литература
Идеология как феномен культуры и цивилизационный ресурс России: Монография / А.Н. Андреев – М.: «Снежный ком», 2023. – 300 с.
Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен / Анатолий Андреев. – Москва: Издательство АСТ, 2022. – 692 с. – (Психология. Высший курс).
Приклееный скотчем к стене банан продали за 6,2 миллиона долларов [эл. ресурс] https://ria.ru/20241121/banan-1984928869.html
Расплескалась синева. Кто и зачем выбирает цвет года [эл. ресурс] https://www.forbes.ru/forbeslife/389111-raspleskalas-sineva-kto-i-zachem-vybiraet-cvet-goda
Вице-президент Pantone – о том зачем и как выбирать цвет года [эл. ресурс]https://trends.rbc.ru/trends/social/61b1fc189a7947486e58903e
Слово года 2024 Пушкин [эл. ресурс] https://slovogoda.pushkin.institute/
Слово года 2024 [эл. ресурс] https://slovogoda.gramota.ru/
Мылтасова О.В. Окно Овертона – угроза развитию общества [эл. ресурс] https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/80507/1/978-5-91256-440-6_2019_079.pdf
https://ria.ru/20251201/slovo-2058823001.html
https://iz.ru/1977834/iuliia-fokina/modnye-tcveta-2026-palitra-i-sochetaniia-dlia-dizaina-i-mody-iiz
https://www.forbes.ru/forbeslife/551334-pantone-nazval-belyj-ottenok-cloud-dancer-cvetom-goda
В "Высоком стиле" есть один, далеко оторвавшийся от других.
Все остальные - просто стиляги; и то хорошо, некие признаки стиля и у них пробиваются сквозь униформу похожести.