Маргарита БЕНДРЫШЕВА. О, СКОЛЬКО ЯВЛЕНИЙ ВМЕЩАЕТ ВСЕЛЕННАЯ ДНЯ! Поэзия

 

Маргарита БЕНДРЫШЕВА

О, СКОЛЬКО ЯВЛЕНИЙ
                  ВМЕЩАЕТ ВСЕЛЕННАЯ ДНЯ!

 

* * *

Непосильного – да не просите!

Каждый счастлив – насколько осилит.

Есть беззвучное счастье наитий

и смертельное счастье – навылет!

 

Счастье – бездна, и счастье – на йоту,

счастье – даром, и счастье – с надрывом.

Но заведомо счастье – работа,

легче лёгкого – быть несчастливым.

 

СОКРОВИЩА

Взрастает дочь. И дочке понемножку
сокровища свои передаю:
на первый зуб – серебряную ложку,
вослед – библиотеку, чтоб в раю
искусных слов гостить ей было сладко,
пускай она познает радость в нём!
Когда постарше станет, без оглядки
отдам кольцо и серьги с янтарём.

Но главный дар – моё живое время,
не утаю от дочери ни дня!
Не жду ни благодарности, ни премий...
потом она и мне отдаст – меня:
возьми, мол, возвращаю, что осталось...
Приму себя. И это будет старость.

 

НЕ ТО

Хочу весны – до одури!
Она ж гоняет лодыря,
её в небесной проруби
опять стянуло льдом.
Маню пощёлкать семечек
синиц – нарядных девочек,
а прилетают голуби –
казённые пальто.

Ищу себе названия,
всем прочим – оправдания,
но мир кривит бессмыслица,
куда ни повернись:
не то, не так, неправильно!
Упрямством не оставлена,
зову мечту приблизиться,
а получаю – жизнь.

 

ПРЕДЗИМНЕЕ

Межсезонье на деревьях белой накипью осело.

Ветви-нити, ветви-нервы пронизали ночи тело.

Это белое сплетенье так похоже на мицелий!

Зреют, зреют в стылой сени снегопады и метели.

 

У зимы даров не требуй, пережить бы, да и только.

Три луны пройдут по небу, приминая серый войлок,

прежде чем, тоску итожа, ни прольётся ливень млечный…

Никогда зима не сложит ледяное слово «вечность»!

 

СЛОВА

Слова – мозаичны. Как скажешь… о лете?

О пении птичьем? О солнечном свете?

Слова – невелики. Как скажешь про небо?

Ах, все наши книги – конструкторы Лего!

 

Слова искажают – просты ль, многосложны,

и сущности даже – неверны, ничтожны!

Как мы понимаем другого? Случайно.

А мир постигаем не словом – молчаньем…

 

КАНАТ

В канат многопрядный тугого витья

судьба вплетена нитяная моя.

Рабочий канат не похож на струну,

у берега жизни он держит страну,

с натужною силой, гудя и дрожа.

Россия! Тяжёлая наша баржа,

мы держим тебя. Никакая земля

не ждёт нас за водами небытия.

 

* * *

Сколько уже стрел
ранило век игр?
Может быть, конь бел
выступил в наш мир?

Из-под крутых крыш
веет живым теплом.
Что, если конь рыж
высмотрел наш дом?

Небо подаст знак,
явится конь блед.
Это его шаг
или пока нет?

Дрогнет земли ось,
звёзды сойдут с мест...
Хватит, мой друг, брось
трудный читать текст,

сложенный не о нас
в давние времена.
В городе – тихий час,
медленная весна.

Пусть человек – миг,
город – и есть мы.
Тонкой свечи блик –
значит изъян тьмы.

Что б ни пришло, свет –
вечен. Ничей? Чей?
Стаял тоски след
в запахе куличей...

 

* * *

На арфе травы – половина оборванных струн.

У нас происшествие – полностью сыгран июнь.

 

Но в полночь, когда темнотой притворяется тюль,

случилось событие – новый родился июль.

 

А вот ещё диво: к среде подступает четверг,

наследует пятница… Что за сплошной фейерверк!

 

Стихать не желает часов и минут толкотня.

О, сколько явлений вмещает вселенная дня!

 

Понять, осознать, разобрать до ворсинки холста.

Кто сетовал тут, будто жизнь и скучна, и пуста?

 

НА КРЕЩЕНИЕ 

Ничего нет в природе, что не было б свято,

ибо каждый (ах, как сосчитать-то их?) атом,

каждый вёрткий нуклон и простой электрон

составлял, сочленял и нанизывал Он.

 

Рыбьи реки и птичьи леса, и пустыни,

кряжи горные, камни и почвы – святыни.

Кислород с углеродом, железо и йод,

медь и золото – это же Имя Твоё!

 

И пока распускается роза Вселенной,

всё в ней цело, сохранно, неисчезновенно,

и везде: от планет до кометного льда –  

Агиасма – живая святая вода.

 

ВОДА – ЗИМЕ

Белый холод повыжег цветущую землю как известь,

снеговые леса раскатили деревьев клубы.

Ты, зима, победила, ну что ж, я сдалась, я смирилась,

при тебе мне не быть, и всему, что мне любо – не быть.

 

Ты низвергла меня до крупицы, до льдистого глянца,

но бесправнее, чем распоследняя в мире листва,

как запретные лозунги пишут на стенах повстанцы,

так на стёклах я стану упрямо сады рисовать!

 

* * *

Белый пух над парапетом,

белый пух в ладонях ям.

Ходит с ножницами лето,

режет крылья тополям.

 

Ни ракитам суковатым,

ни рябинам – не летать!

Флору сделаешь крылатой –

кто тут будет зимовать?

 

Скоро день солнцеворота,

набирающего пыл.

У судьбы своя забота –

оборвать побольше крыл

 

с человечьих спин. Потребность

воспарения – каприз.

Если все достигнут неба,

кто продлит земную жизнь?